Петля Антимира - Страница 37

– Ненавижу это! – пробормотал он. – В задницу континуума Зону с ее заморочками!

Он втянул носом воздух и вдруг, помимо воли, улыбнулся. Густой, терпкий запах складывался из целого букета ароматов: начавшей подгнивать палой листвы, жирного чернозема, торфяного духа болот… Запах осени и свободы.

Красный Ворон, успевший уйти далеко вперед, на ходу оглянулся, махнул рукой, и Пригоршня зашагал следом. И подумал, что не задал наемнику один важный вопрос: откуда тот знает в лицо механика из Комплекса, откуда ему известна фамилия Маркова? Пожалуй, есть и второй вопрос, более важный: что Красный Ворон на самом деле хочет от майора Титомира?

Глава девятая

Шагая между деревьями, Пригоршня глядел на юг. За кронами не было видно ни горизонта, ни темной полосы над ним, оставалось лишь гадать, что там происходит.

– Ворон, слышишь? – окликнул он идущего впереди наемника. – А что это за Аэродром такой? Это реальный аэродром, да? Военный? А то гражданские вообще-то аэропортами называют.

Ворон не реагировал, но Пригоршня упрямо продолжал:

– И когда мы там будем? Не молчи, ответь на вопросы!

– Да, бывший аэропорт, – заговорил наемник. – Там живут… вольготно. Будто не в Зоне. Кабаки есть, гостиница.

– Ого – гостиница! Ну ладно, а выбросы? Вот последний – там же куча трупов должна остаться, какая уж тут вольготность?

– Там три убежища: в вышке Ведьмака, под зданием управления и под ангаром, который называют Ареной.

– А людей много? В Зоне вообще, как я вижу, глуховато. Толп как-то не видно.

– Постоянных поселков мало, в основном временные лагеря сталкеров. Аэродром – самая крупная точка в северной части Зоны.

– И сколько там народу живет?

– Не знаю. Много.

На пути то и дело встречались свободные от деревьев места: то чаща такая, что и не продраться, то проплешина, поляна или просека. Двигаясь вслед за Красным Вороном, Пригоршня подумал о Роберте Титомире. Если наемник прав, майор совсем недавно здесь проходил. Пригоршне он всегда напоминал старый армейский нож: остро заточенный, но с легкими выщерблинами. Тот еще тип. И он собирался Пригоршню с Витькой убить! Просто взять и отдать местным бандитам. Он даже деньги заплатил, чтобы избавиться от своих собственных людей. Такое не прощают. Как, интересно, Титомир отреагирует на появление Пригоршни в Зоне? Пожалуй, сейчас для майора солдат из Комплекса будет просто дополнительной парой рук и ног, которую можно использовать…

Красный Ворон свернул, огибая небольшую поляну. В центре ее торчал пень, очень корявый и очень черный, с гнилой дырищей вверху. Над пнем густой стаей вилась мошкара. Наемник снова ступил под тень деревьев, шагая уверенно и ровно. Влажная листва и хвоя под ногами почти не шуршали. В лесу все застыло, тишина здесь стояла какая-то неземная.

Шаги Ворона глухо доносились спереди, едва слышные сквозь шелест палой листвы. Пригоршня поморщился, дернул ворот куртки на горле – тот давил, мешал дышать. Воздух был влажный, густой, как в бане, деревья маячили серыми столбами. Как они близко – обступили со всех сторон, сдвигаются, давят. Он медленно переставлял ноги, шаря вокруг взглядом. Частило сердце, дышать было тяжело – не просто тяжело, он уже задыхался. Пространство сжималось вокруг него, небо нависло над головой тяжелой крышкой. Крышкой гроба! Пригоршня упал на колени, схватился за грудь, захрипел. Рядом кто-то есть… человек… наемник… тоже стоит на коленях. Держится за горло, качается. Рот разевает – пытается что-то сказать. Шевелятся губы. Пригоршня не слышит, уши заложило. Хотя что-то еще может разобрать…

– Стреляй!

– Куда?! – хрипнул Пригоршня.

– Просто стреляй! Ну!

Это было последнее, что Ворон сумел выдавить из себя, и потом боком свалился в траву, дергая ногами.

Что-то маячило в воздухе позади. Пригоршня ощущал его как темное облако: объект без глаз, рта, но опасный, угрожающий. Он не мог повернуться, он даже не мог достать из-за спины автомат или силовую винтовку. Слабеющей рукой взялся за пистолет, потянул из кобуры. Мир-гроб смыкался над ним и давил на грудь. Ворон бился в судорогах, скрюченная рука царапала землю. Лицо перекосило, левая половина обмякла, а правая исказилась в дикой гримасе. Левый глаз налился чернотой.

Пригоршня достал «Грач», хотя пальцы почти не слушались, кое-как поднял и вдавил спусковой крючок.

Выстрел ударил по ушам. Он моргнул.

Все изменилось мгновенно. Гроб раскрылся, крышка его взлетела вверх и стала светло-серым осенним небом. Расступились деревья, мир раздался вширь. Он стоял на коленях возле поляны, рядом Красный Ворон пытался сесть. Пригоршня еще хватанул ртом воздух, хотя с дыхалкой было уже нормально, и повернулся к поляне.

К ее центру двигался большой шар дыма. Клубясь, подлетел к пню, завис. Донеслось тихое шипение, от шара к дырке в пне потянулась дымная струя – прямо внутрь. Пригоршня выпучил глаза. Будто включился пылесос: тугим потоком шар быстро засосало в недра пня, он съежился и пропал. Над пнем снова появилась стая мошкары.

– Аномалия «дымовуха», – сказал Ворон, двумя руками прижимая к груди «Галац». – Редкая сволочь. От нее паника, потом удушье или сердце отказывает.

– «Дымовуха», – повторил Пригоршня, выпрямляясь. И как он раньше не понял – это ведь не мошкара там летает! Черные точки, крапинки, крошечные сгустки… Аномальное излучение.

– Дальше идем, – Красный Ворон с трудом выпрямился.

– Нет, стой. Там возле пня… Видишь, в траве?

Ворон вгляделся.