Петля Антимира - Страница 42

Красный Ворон, наконец, решил, что никакой опасности рядом нет, и повернулся. Скинул плащ, лег на бок, положив перед собой рюкзак, стал его расстегивать.

– А бандиты как? – спросил Пригоршня. – Они ж идут где-то за нами.

– В темноте не рискнут идти. И я не рискну, а тут тихо и место защищенное. Относительно.

Пожав плечами, Пригоршня тоже прилег. Тепло «родника» ласкало, как руки любимой женщины. Он сорвал с бока пластырь, осмотрел розовый рубец на месте раны и спросил:

– А точно эта штука безвредная?

Ворон вытащил из рюкзака сверток с едой.

– Она полезна. Не замерзнем, даже если будет ниже ноля, и сил наберемся. Утром поймешь.

– Все равно надо дежурить по очереди.

– Да. Я первый, разбужу.

В свертке были сухари, сушеные ягоды и орехи. Ни тебе мяса, ни сушеной рыбки…

– Ты что, вегетарианец? – скривился Пригоршня.

Наемник бросил в рот несколько ягод, сделал глоток чая.

– Я ем совсем мало.

– Почему так?

– Не люблю.

– Черт! – сказал Пригоршня, беря сухарь. – Вы тут все сумасшедшие. Как это – не любишь есть? Что за ерунда? Все любят! Это же… это вкусно. Особенно, когда голодный.

Красный Ворон прикоснулся к левой стороне рта, той, которая была частично парализована:

– Вкуса почти не чувствую. А в «роднике» можно сутки не есть, он и так силы дает.

Пригоршня захрустел сухарем, потом взял орех. Блин, как белочка! Еще шишек в рот напихать для полного желудочного удовлетворения. Прожевав с кислой миной, он спросил:

– Что с тобой произошло, Ворон? У тебя левая рука не в порядке, и не только рука, а?.. – он вопросительно замолчал. Черт знает, как наемник отреагирует на прямой вопрос.

Ворон не реагировал, жевал себе ягоды. Повернув голову к вершине склона, уставился в темноту. Поднялся, вытащив пистолет, тихо бросил: «Сиди на месте, проверю» и вышел за границы «родника». Пригоршня шепотом спросил вслед: «Ты услышал что-то?», но Красный Ворон уже исчез, и он привстал, подхватил с земли «Вихрь». Вроде ничего подозрительного, куда это наемник дернулся? Или заметил то, чего Пригоршня пока не видит? Стоит, пожалуй, уйти со света и подождать где-то у камня, тем более, одежда уже просохла. Он шагнул к валуну, но тут Красный Ворон бесшумно вынырнул из темноты. Вернулся на старое место и лег, как ни в чем не бывало, в той же позе. По выражению круглого лица Пригоршня понял, что объяснять он ничего не собирается, и вздохнул – ох, и напарничек достался! Чурбан чурбаном. Еще и плащ этот красно-черный. Вот что, спрашивается, за камуфляж такой дикий?

Он хлебнул из фляги и взялся за второй сухарь. Вдалеке завыл волк, ему ответил другой. А ведь за все время ни на единого зверя не натолкнулись, если не считать медведя возле рельс. Даже птиц в лесу не было. И вправду – Пустое место.

– Какое зверье живет в Зоне? – спросил он.

– Обычное.

– Как – обычное? А я слышал, всякие мутанты. Существа.

– Их так иногда называют. Это те же волки, медведи, лисы, но измененные.

– А! Как люди? Неокортекс там, то-се?

– Не знаю про неокортекс. Разница в том, что измененные люди дурнее, а звери – умнее.

– Что, сильно умные? – Пригоршня представил себе матерого волка с интеллектом человека, и ему стало как-то тревожно.

– Не сильно, но поумнее обычных. А бывают еще другие.

Наемник надолго замолчал, и когда Пригоршня уже собрался обругать его, чтоб не затыкался все время на самом интересном, снова заговорил:

– Я про них уже говорил. Другие – необычные существа, которые приходят из Петли. К тому же где-то там живут ворги.

Снова донесся волчий вой. Пригоршня завел глаза к черному небу:

– Вот что ты сейчас сказал? Какие еще ворги?

– Это люди вроде дикарей или… индейцев. Но не индейцы, ясно. Варги из Петли выходят редко. Говорят, что когда-то они были обычными сталкерами, отрядом, который случайно нашел Блуждающий город. Они вошли туда, и город их изменил. Сделал другими. И внешне, и внутри. Не знаю, правда ли. – Красный Ворон замолчал, обдумывая свои слова, и пожал правым плечом. – Не очень верю. У воргов свой язык, разве может измениться язык? Вряд ли. Хотя в Зоне всякое бывает, иногда очень странное.

Они сидели в островке теплого голубого света посреди океана темноты. Пригоршня скинул ботинки, снял куртку. Холодно не было совсем – наоборот, тепло и приятно. И одежда на удивление быстро просохла, энергия «родника» выпарила из нее влагу.

– Возле ручья ты мне помог, – произнес Красный Ворон. – Плохо.

– Да ты что? Интересно, почему?

Наемник снова надолго замолчал. Пригоршня с любопытством ждал.

– Я бы сдох в «иллюзионе», но ты меня спас. И теперь…

Снова тишина. Не выдержав, Пригоршня заключил:

– Теперь ты мне должен, а быть должником не любишь? Не заморачивайся: ты мне помог с «ветрянкой», я тебе с…

– Я думал тебя продать.

– Продать?

– Деньги твои забрать и продать отмычкой.

– Гм! – растерявшись от такой откровенности, он не сразу нашелся, что сказать. – Это ты неожиданно завернул. Ладно, а теперь, значит, не думаешь?

– Теперь нет. Ты отдал мне свою «липучку». Теперь я не могу.

Хорошо, что Химик этого разговора не слышит. Ведь наверняка не слышит, заснул, а иначе обязательно влез бы, напоминая, что предупреждал о намерениях Ворона. Не хватало сейчас еще язвительных комментариев в голове.

– Ладно, – сказал Пригоршня, тщательно подбирая слова, – хотел ты меня продать и передумал. Теперь давать спать. Кто дежурит первый?

* * *

– Ты меня обманул. Обманул, Новиков.